В начале нового учебного года о проблемах и задачах старейшей кино школы страны мы поговорили с ректором ВГИКа, лауреатом Госпремии 2011 года, Владимиром Малышевым. - Как сегодня удается выживать ВГИКу? - Мы живем, в основном, за счет студентов, которые учатся на коммерческой основе. - Этих денег хватает, чтобы оплачивать труд мастеров? - Печальный вопрос. И еще печальнее будет ответ. Зарплаты по 10 000 – 15 000 рублей. И даже этих цифр пришлось добиваться. Государство ведь гарантирует оплату труда от 1 000до 4 500 рублей. Остальное – внебюджетные средства. - Теперь понятно, почему в главный киноуниверситет страны так неохотно идут преподавать участники современного кинопроцесса.

- Нет, не потому, что тут мало платят. Заняты все! Снимают или снимаются. Наша отрасль оживает, это радует, но опыт молодым надо передавать. Нынешних режиссеров ведь учили великие мастера – Михаил Ромм, Сергей Герасимов и другие.

Сейчас мы изыскиваем возможности увеличивать внебюджетные средства. Наш попечительский совет одобрил идею образовать особый Фонд поддержки «ВГИК – эндаумент».

- Поясните, пожалуйста…

- Эндаумент (англ. endowment) – целевой фонд. Денежные сборы используются в некоммерческих целях, как правило, для финансирования организаций образования, медицины, культуры. Эндаумент наполняется преимущественно за счет благотворительных пожертвований. Это мировая практика. Например, Гарвард живет и за счет пожертвований своих бывших студентов. Фонды Эндаумент уже работают в России, например, в МГИМО, в Финансовой академии.

- Сомневаюсь, что бывшие студенты ВГИКа, ныне успешные кинематографисты, отдадут что-то родному институту. Они скупятся или ленятся даже скромные членские взносы в Союзе кинематографистов оплатить. Одна надежда на новое, вами воспитанное поколение. Сохранился ли во ВГИКе легендарный конкурс?

- Конкурс как был огромный, так и остался. Тут со времен СССР ничего не изменилось. 2,5 тысячи желающих по-прежнему пытаются уместиться в 15 мест на первом курсе актерского факультета. Но главная проблема – набор в мастерские сценаристов и режиссеров. Многие опытные и сложившиеся уже люди хотели бы получить второе высшее образование, но в творческих вузах второе высшее – платное. Это безобразие. 130-150 тысяч в год не каждый себе позволит. Мы неоднократно встречались с депутатами, убеждали изменить закон, чтобы второе высшее было бесплатным. Но не все от них зависит. Мы пишем письма. Наш проректор по научной части Алевтина Чинарова –уже профессионал по этой части. Под письмом я как президент Ассоциации творческих вузов призову подписаться творцов – известных, именитых, и педагогов. Отправим и президенту, и премьеру. Думаю, что перед выборами нас услышат.

- А пока работаете со школьниками…

- Да, так и получается: приходит человек после школы, совсем еще ребенок, на режиссерский поступать. Ему через четыре года нужно проецировать свое мировоззрение на экран, а какое в таком возрасте мировоззрение? Отсюда – всякие вампиры на экране, странные ситуации, которых в жизни не бывает. В архивах ВГИКа хранятся автобиографии наших киносветил. Я даже хотел их издать – настолько увлекательное чтение.

- Например…

- Вот Тарковский. Учился в архитектурном полтора года, упал на физкультуре, сотрясение головы, отчислен. И на целый год московский юноша ушел в геологическую экспедицию. И лишь потом поступил во ВГИК. Написано, что за этот год «поисков золота для страны» он делал много рисунков, которые сдал в архив. Я думаю, рисунки могли и сохраниться. Нет времени заняться поисками. Или другой пример. Мы учились одновременно с Вадимом Абдрашитовым. Он в то время был уже начальником цеха на большом заводе. Это была Должность с большой буквы. Как он мне рассказывал, ему даже давали черную «Волгу», чтобы он мог приезжать на сдачу экзаменов.

- Вы государственный вуз и обязаны подчиняться законам. Как творческий конкурс сочетается с введением ЕГЭ?

- ВГИК – все-таки первая киношкола мира, система отбора студентов у нас отработана годами. Они предоставляют творческие работы, с ними проводятся собеседования, для поступающих на актерский – прослушивания. Все подробно изложено на нашем сайте. Мы по-прежнему стремимся определить природную склонность абитуриента к художественному творчеству, наличие у него необходимых для успешного обучения знаний в области искусства, культурного уровня, запаса жизненных наблюдений. А способы определить уровень грамотности абитуриента, вне зависимости от результатов ЕГЭ, есть. В этом и заключается залог долголетия ВГИКа – умение сочетать почти вековые традиции с современностью.

- А проблема свежих идей остается…

- Проблема глубже. Вот президент страны проводил во Владимире совет по культуре. Затрагивалась тема патриотизма. Я бы сказал так: мое поколение, воспитанное советским кино, до сих пор с гордостью воспринимает себя россиянами. Россия – наша Родина, и нет, и не может быть альтернативы. А какой образ Родины создается сейчас? В телепередачах, в новостях, в кино все словно соревнуются – кто больше гадостей скажет или покажет.

К сожалению, кино и СМИ навязывают образ Родины, которую нельзя любить, нельзя уважать.

- С недавнего времени ВГИК является не только учебным институтом. Что за история с присоединением НИИ киноискусства?

- Да, слышал уже разные конспирологические теории. Смешно даже. А на самом деле надо вспомнить, что еще на первом совете по кино, под председательством Путина, который проходил в стенах ВГИКа, было принято решение присоединить к ВГИКу НИИ киноискусства и четыре кинотехникума – Ростовский, Иркутский, в городе Советске (в Калининградской области) и в Сергиевом Посаде. А к Санкт-Петербургскому университету кино и телевидения присоединить НИИК.

- Хорошо, власть принимает решение, а для ВГИКа в чем радость?

- Так как мы теперь киноуниверситет, то у нас может быть много институтов и исследовательских структур. Университет обязательно должен заниматься наукой. Это мировая практика. И с этим у НИИ киноискусства в последнее время были проблемы. Государственного финансирования хватало лишь на нищенское существование. Сложно даже представить – у них там был одно компьютеризованное место на 3-4-х сотрудников! 32 рабочих места на сто человек!

- Но теперь получается, что у ВГИКа появилось помещение в центре города…

- На помещения НИИ киноискусства мы уж точно не посягаем. У меня к новому подразделению совсем другой интерес. У нас ведь мастера и педагоги не пишут творческие учебники и методические пособия. Это наша беда. А там сосредоточены прекрасные и талантливые исследователи, привыкшие к научному языку. И у меня появилась большая надежда на то, что опыт, изложенный нашими мастерами, сотрудники НИИ киноискусства смогут облечь в научную форму. А вторая моя надежда связана с преподавательской деятельностью. В НИИ киноискусства, действительно, много специалистов, хорошо знающих кино. Почему бы им не начать читать лекции во ВГИКе или вести семинары, скажем, по современному кино?

- Убедительный аргумент. А кого вы назначили директором НИИ киноискусства?

- Директором назначен Дмитрий Львович Караваев.

- Сохранилась ли во ВГИКе практика? Когда я училась, была – 3 месяца на телевидении, 3 месяца на «Мосфильме» и так далее.

- Нет, теперь на практику устраиваются, кто куда может. Вот Владимир Хотиненко и Карен Шахназаров сочетают педагогическую и творческую деятельность. Их студенты получают возможность приобретать практические навыки на съемочной площадке мастера. Другим сложнее, кинокомпании редко кого-то берут… Я звонил сам: «Возьмите в съемочную группу». «Не нужен. У нас людей полный комплект, а человек, который будет все время ходить и о чем-то спрашивать, просто не нужен».

- А потом сами же кинокомпании жалуются на ваших студентов. Замкнутый круг получается.

- Я попытался его разомкнуть. Собрал наших звездных кинопродюсеров и предложил: «Не будьте потребителями, политиканами. Давайте работать вместе. Вы же сами заинтересованы, чтобы к вам приходили ребята, уже подготовленные». Соглашение было достигнуто, но резкого скачка в этом деле не произошло. Что-то налаживается с RWS, с «Мосфильмом». Кроме того, мы сейчас, благодаря Закону о малых предприятиях при вузах, создаем свое малое предприятие. Будем на общих основаниях участвовать в тендерах и снимать со студентами кино. Разное – художественное, документальное, анимацию.

- Зачем ВГИКу дополнительный учебный комплекс?

- Сейчас только на дневном отделении почти 1300 студентов. По всем нормативам на такое количество нам нужно иметь 71 аудиторию. У нас только 40.

- 1300 студентов! А в кино, как говорится в фильме Кирилла Серебренникова «Изображая жертву», надежда только на Федора Бондарчука.

- У нас есть амбарная книга с 1927 года. Там цифры – сколько набирали, сколько выпускали. Я ее полистал. В творческие мастерские все время набирали по 20-22 человека. А знаменитыми становились 1 или 2 студента. Исключение было у Михаила Ромма, там – 5 или 6. Но надо было быть Роммом, чтобы в одну мастерскую брать Тарковского и Шукшина, допустим.

- Кстати, а что с киноархивом института? Там ведь должны храниться такие шедевры!

- После сериала «Школа» мы показывали на Первом канале дипломные, учебные работы наших выдающихся выпускников. Они собирали любопытные отзывы – кто ругал, кто хвалил, как обычно. Но большая часть архива пропала безвозвратно.

- Как?!

- Так как я все-таки был директором «Госфильмофонда» и к хранению относился профессионально, то когда пришел, первым делом запросил каталог архива, которого не оказалось. Хранить пленку тоже не умели, многие фильмы отсырели, многие унесли сами студенты-выпускники. Словом, восстанавливаем, оцифровываем то, что осталось.

- Как вы считаете, не устарели ли сегодня программы, рассчитанные на 5 лет?

- Я говорил с мастерами. На разных факультетах – по-разному. Вадим Иванович Юсов говорит: «Я могу и за два года оператора научить». Но, во-первых, есть стандарт, мы государственный вуз. Во-вторых, что касается режиссуры, драматургии, мы же первые пару лет тратим на то, чтобы залатать прорехи школьного образования. В стране должна быть хоть одна академическая школа.

- Сегодня появляются альтернативные «курсы-школы-институты», обещающие обучить «всему вгиковскому» за три месяца.

- Свобода выбора. Только не надо обманывать тех, кто туда идет. Меня, например, удивляет, с какой легкостью новые учебные заведения раздают обещания. В частности, уважаемый Марлен Мартынович Хуциев дает свое согласие стать художественным руководителем «Высшей национальной школы кинематографии» – ни больше ни меньше. А что ему мешало появляться на занятиях во ВГИКе? Студенты не видели его месяцами. А теперь он готов обеспечивать обучение по всем специальностям, используя при этом наработанные во ВГИКе методики.

- А сам ВГИК возможно сохранить, но не консервировать?

- ВГИК не должен быть музеем, легендой. Если мы будем только сохранять традиции, но не вносить новое, то, в конце концов, к нам никто не пойдет. У нас уже два года работает прекрасный факультет современной анимации и мультимедиа. Александр Петров, наш бывший выпускник, оскароносец, поначалу с недоверием слушал меня, когда я, встречая его на фестивалях, приглашал посмотреть. А приехав по делам в Москву, он все дела свои отложил, когда попал к студентам.

И у меня есть идея на базе мультимедийного факультета создавать серию небольших фильмов с постоянными героями, чтобы сериал переходил от одного поколения студентов к другому. Если сделать хорошо, то это может оказаться вполне коммерческим проектом.

Беседу вела Вита Рамм

Источник: "СК-новости" №287 от 09.2011 г.